Темнота. Ночь прячется в Темноте, но тщетно: Ночь слишком светла на фоне Темноты. Темнота контролирует Жизнь. Вдруг луч. Это Свет. Это Надежда. Луч режет Темноту, вот-вот и она капитулирует... Но нет, Темнота сильней. Свет вязнет в бездонном пространстве Темноты. Ночь содрогнулась при виде этого, и Темноте это не понравилось: Ночь тоже увязла. Темнота торжествует. Неподвластным остаётся только Сон. Но Сон сильней...

Он проснулся. Огляделся. Не получается... не получается снова заснуть, но Он и не хочет. А чего Он вообще хочет? Чего? Денег? Счастья? Любви? Жизни, наконец? Да нет же, нет! Всё это миг, краткий миг. Только Сон и Музыка вечны. Да, Сон и Музыка... Покой... Темнота... Да, Покой и Темнота — вот что Ему нужно. И ради них можно жить. Ради них нужно жить!

Он резко поднялся. Тапочки мягко растеклись под ногами. Он подошёл к окну. Там, немыслимо далеко от Него, в десяти метрах суетилось Оно. Как много и как бесполезно! Как Оно глупо. Деньги, карьера, жизнь...— как всё это низко! А по сути зачем всё это? Ведь в итоге всегда Темнота... а с ней и Покой. Вдруг Оно неожиданно запрокинуло голову и увидело Его. Оно неестественно улыбнулось и протянуло к нему свою руку. Рука, немыслимо удлинившись, просунулась ладонью в форточку и схватила Его за горло. Он не сопротивлялся. Скука, холодная скука... Он открыл кухонный ящик и достал оттуда маленький, величиной с указательный палец нож. Рука шевельнулась, и Он почувствовал, что она тащит его наружу. Он зажал лезвие ножа между пальцами и вывел на испещрённом различными надписями запястьи руки слово «Темнота». Рука отпустила Его и, жалобно укоротившись, принялась за свои повседневные занятия. Опять Тишина. Но Оно так просто не отпугнёшь. И Ему теоретически невозможно было отпугнуть Оно, потому что Оно — это Всё. Даже Он — это Оно, только Оно этого не знает, а Он — не хочет знать. И их противоборство будет продолжаться каждое утро. Только утро, потому что ночь — это Тишина, а день — это Она.

И сейчас, чистя зубы, Он думал о Ней. Стоит ли жить ради Неё? Нет, конечно нет! Ей можно гордиться, презирать, молиться Ей, плевать на Неё, но жить Ей — это абсурд! Он глотнул недельной заварки и понял, что опоздал. Он опоздал, родившись 2 апреля, он опоздал с веком: Он — философ, а двадцатый век презирает философов. И наконец Он опоздал жить. А это самое страшное для Него — опоздать жить. Он выпал из круговорота жизни и поэтому Он не внизу, как Оно, а много выше, несравненно выше. Он выше всех на Земле, но он выпал. Парадокс: высшая форма существования была подмята под низшую форму. А почему? Низших больше? Нет! Ему просто без разницы, где существовать, Ему без разницы существует ли Он вообще. Главное для Него — достичь цели. Он как тот же алхимик, который отлично знает, что философский камень не существует, но по инерции не может изменить цели. Его цель — Покой и Темнота, и в конце концов и низшие, и высшие добиваются этой цели.

Он поправил манжеты туго накрахмаленной рубашки. Галстук? Нет, галстук — это петля, а петля — ловушка для низших, ему не к лицу лезть в петлю. Он громко хлопнул дверью — пусть Оно знает, что он идёт. Лестница, длинная узкая лестница. Здесь поднимается только один и спускается только один. Совпадений не бывает, а иначе зачем жить. Зачем жить, если можно умереть от глупого случая, совпадения. Жить... умереть... Как это низко! Он брезгует такими низкими понятиями. Есть только глобальная Темнота и глобальный Свет, а между ними Сон — амфотерная субстанция, которая колеблется между двумя лагерями, но никогда не перейдёт в один из лагерей: совпадений не бывает. Сон — судья в великом споре Темноты и Света, и пока есть Спор — есть жизнь, самая низкая форма существования материи.

Оно встретило Его радостным визгом. Сколько сил, сколько энергии — и всё в никуда. Оно хочет завладеть Его разумом, а зачем? Глупое, бесформенное чувство, которое Оно как-то назвало «дружбой». Ха, дружба! А что есть дружба? Дружба есть мелкий и условный альянс между людьми. Именно последнее объясняло невозможность этого чувства по отношению к Нему: так высоко поднявшись, Он не мог опустится на уровень людских чувств. Он вяло кивнул на радостное восклицание друга и продолжил свой повседневный путь. Наконец в дали он увидел Её. Сердце бешенно заколотилось в холодной груди, вопреки всем Законам грозясь выпрыгнуть из неё. Ему сделалось дурно, из головы вылетели все мысли, и казавшаяся незыблемой четкая жизненная цель, вдруг начала терять свои очертания. А может, Он не прав? Может, мир действительно прекрасен? Может, Он действительно лишь малая частичка пространного Оно? Может вся его жизнь лишь бессмысленная борьба противоположностей? Может...

Он пришёл. Все вопросы пропали. Осталось только чувство ничтожности перед Ней. И не только Он был ничтожен перед Ней, но и Оно, и все остальные материи померкли в Её животворящем свете. Боже, как красиво! Как я ошибался! К черту всё, Красота — вот цель жизни! Слеза, скупая мужская слеза скатилась по жёсткой щеке. И время потеряло меру, свернувшись в спираль. Ещё долго Он стоял перед Ней, в порыве чувства упав на колени, и плакал, плакал как в детстве, когда он ещё не стал Им.

Вдруг время вернулось в свои рамки. Он понял, что Ему пора. Пора возвращаться домой, к суровой реальности. Он развернулся. На горизонте простирались серые дома и вечно суетящееся Оно. Опять вернулась на трон, который ей уступила Мечта, истинная цель жизни. Он снова, как и прежде, двинулся в обратный путь. Он не оглядывался. Он не мог оглянуться. Находясь в Настоящем, не так легко взглянуть в далёкое Прошлое, даже если оно всего в нескольких метрах.

Он продолжал свой путь и совсем скоро на фоне серого города, тёмного воздуха и унылых городских развалин скрылась из вида вековая тёмная липовая аллея.